Год назад я встретила на рынке приятельницу, которая шутя похвалилась: «Вот, купила черную маску за 100 рублей. Подумала, пусть хоть одна на всю семью будет. Будем носить по очереди». Анализируя сейчас все, что приключилось с нами за этот год, даже в том коротком диалоге видишь маркеры перемен – и наше отношения к происходящему, и наличия в семье масок с запасом, купленных на опте или пошитых умелой бабушкой из старого халата на всю родню. Если говорить об отношении к вирусу, мы, вероятно, прошли все стадии принятия ковида как неизменной составляющей нашей жизни. Услышанные год назад слова о том, что это теперь, так или иначе, навсегда, - стали пророческими. От иронии и панического страха мы пришли к тому рабочему состоянию, когда любые перемены, связанные с вирусом, мы принимаем в рабочем порядке, привыкаем к ним и ищем пути самого быстрого и безболезненного принятия ситуации. Никто уже не скупает гречку и не шьет маски на старой швейной машинке в надежде быстрой наживы. Нет абсолютно никакой паники и депрессивных настроений как было год назад. Те, кто строго соблюдал все меры самоизоляции, сидел дома, ограничивал себя в общении, находясь в группе риска, - умерли первыми. Видимо, сам страх болезни помогает ковиду убивать боязливых. И если первая-вторая и даже третья смерть были пугающими и болезненными, то сейчас мы приняли даже это – вирус стал той самой рулеткой, в которую мы играем уже год. Умершие от ковида есть буквально в каждой семье и каждом коллективе, только смерти эти отчего-то списывались на пневмонию и слабый иммунитет, а, значит, с ковидом официально связаны не были. Буквально в каждой семье есть переболевшие за этот год. Кто-то переболел с диагнозом ковид, кто-то прошел все этапы «простой пневмонии». Суммы на лечение колеблются в среднем от 20 000 до 40 000 рублей. В зависимости от состояния больного. Те, у кого выявили болезнь быстро, проходили через все относительно легко – красная зона, тестирование, ожидание результата и лечение в зависимости от результата теста. На вопрос о сумме за лечение почти все, пройдя через больничный ад, отвечали одинаково – деньги в какой-то момент не играли уже никакой роли, хотелось отдать все, чтобы выйти живым. И ещё одно наблюдение: практически все, переболевшие, лечились за счет украинских денег – своей украинской пенсии, финансовой помощи выехавших родственников. То есть, чтобы болеть и лечиться здесь, должен быть кто-то там, кто сможет высылать и помогать. Чтобы пройти через все только за местный заработок, должны были быть накопления – чаще всего свой бизнес. С кондачка попасть с температурой по «скорой» без запаса денег - не имело никакого смысла, лечат только тех, кто может покупать медикаменты. Больницы условно стали делить на "хорошие" и "плохие" не по качеству обслуживания, а по перспективам выздоровления. Попасть в инфекционку – можно сразу покупать место на кладбище. Первая и четвертая больницы в Луганске – хорошие. Для власть имущих и заслуженных - есть ещё и "Хилтон" – верхний этаж первой больницы, где лечат всех местных «министров». Ещё одно наблюдение: год назад родственники первых заболевших сбивались с ног, собирая препараты по всему городу. Сейчас аптеки насыщены медикаментами, а купить и принести все за деньги пациента может сам медицинский персонал. Никакого лечения за так, как в России, нет и в помине. Если нет денег – болей дома и уповай на какое-то особое везение, чтобы выжить. Ещё один штрих – мы прошли этап сокрытия своего диагноза перед соседями и дискриминацию переболевших. Год назад моя знакомая рассказывала, как она обрабатывает в лифте все кнопки, прежде чем поехать. И с соседями говорит только на расстоянии, потому что к ним заходили сотрудники «скорой». Мы приняли тот факт, что ковид неизбежен. Мы должны быть к нему готовы – иметь деньги, лекарства и спокойное принятие ситуации. Как ни странно, вакцинация не стала панацеей, как это описывают в российских новостях. Во-первых, первой волной вакцинируют только педагогов и медицинских работников – это то, что известно из официальных источников. Во-вторых, никакого оживления в массах вакцинация не вызвала. Какое-то спокойное безразличие, подпитываемое тонной слухов. «Нам сюда везут только подделки», «Я боюсь побочных эффектов», «Никто же наверняка не знает, болел он или нет». И из этого буквально всё – правда. Знающие, или прослывшие такими, знакомые находили поводы не вакцинироваться. Ссылались на возраст, аллергию и что-то ещё. Остальные тыкались как слепые котята, не зная, у кого спросить и с кем проконсультироваться. Кампания по вакцинации, - нужно отдать должное, - была масштабной и весьма организованной. Всех педагогов «республики» оповестили в один день о том, что будет начата вакцинация, и дали всем время до вечера, чтобы принять решение. За тот разрыв в несколько часов, никто не успел бы проконсультироваться с врачом или сдать тест. Да и стоимость тестирования на антитела останавливала – 1600 рублей. На секундочку, пособие одинокой матери в «республике» 1800 рублей. Для медицинского персонала, как для своих, было льготное тестирование по 1300 рублей. Но даже это было дорого и останавливало. И здесь тоже срабатывало это русское авось, когда многие рассуждали, что, вероятно, уже переболели, но в легкой форме, и им вакцина не нужна. Сам процесс вакцинации резко отличался от того, что показывают в российских новостях. Никаких людей в скафандрах и кабинетов, напоминающих космические отсеки. Наша реальность суровее: старая больница, медсестра в резиновых тапках на босу ногу старых спортивках под халатом, и вусмерть уставшие медсестры на приеме. Никто даже не выслушивает рассказы вакцинируемых о давлении, перенесенных операциях и каких-то издержках здоровья: и температуру, и галочки в анкете ставят от фонаря, чтобы ускорить процесс приема. Врачи - чуть бдительнее, но срабатывает установка - уколоть всех, поэтому те, кто имел противопоказания, писал расписку, типа, "в моей смерти прошу никого не винить". Врачи делали вид, что верят в вакцину, а пациенты делали вид, что верят, будто она поможет. Игра, в которую играли все, включенные в нее. Да, побочные эффекты от вакцинации были практически у всех. Чаще всего это была температура, симптомы простуды, общий дискомфорт. И все та же медсестра в спортивном костюме и банных тапочках охотно делилась в момент вакцинации, что и ей не понравились ощущения. И весь процесс очень отличался опять же от того, что нам показывают в российских новостях – в очереди можно было встретить знакомых и приятно скоротать время за ожиданием. Как ни странно, при не идущей на убыль волне смертности, маски носить перестали вовсе. Даже там, где держали их под подбородком для вида. Все та же русская рулетка – кому суждено, умрет или заболеет. Но при этом идет показательная ловля блох, когда в новостях показывают оштрафованных водителей маршруток за то, что их пассажиры были без масок. Это тот самый разрыв шаблона, когда маски не носят нигде, где за это не наказывают, но казна «республики» пополняется штрафами. Как ни странно, меньше болеть или реже умирать от ковида не стали. Лента новостей каждое утро обновляется все теми же 2 – 5 умершими за сутки. В это число не учитываются умершие от пневмонии. То есть вакцинация не дала пока никакой динамики. И снова вопрос: год назад, когда число выявленных случаев было меньше ста, закрывали рынки, театры и школы. А сейчас предпринята робкая попытка остановить демонстрации на 1-е Мая и … пожалуй, все. Ольга Кучер, Луганск, для "ОстроВа"
